Душный июльский вечер сменяет прохлада ночи. Оглушающе звенят цикады вдоль дороги, с рёвом проносятся мимо одинокие грузовики. Маленький земной городок, точка на карте. Они исполняют голубую мечту обоих - устроить себе бесконечный автозабег по планете и ни о чём не думать... Вечное лето. Они сидят на каменных ступенях, и Док грызёт пожухлую травинку, а Джек смотрит в бесконечное чёрное небо.
- Док, скажи, - говорит он, чувствуя, как перехватывает горло. - Ну, я понимаю, строение тела у нас другое, гормоны-феромоны. А тебе-то когда-нибудь случалось, чтобы сердца пропускали по удару, чтобы ноги слабели, озноб?...
Доктор хмыкает, отворачивается.
- Есть только две вещи, которые наполняют трепетом мою душу, - говорит он. - Звёздное небо над головой и... Помнишь цитату?
- Нравственные законы внутри нас, - заканчивает Джек. И что-то безнадёжно обрывается внутри. Он отворачивается, чтобы сохранить лицо. Помолчав, буркает, делая вид, что ему вовсе не интересно:
- Так какие они у тебя?
Ночь смеётся хрипловатым голосом таймлорда. Ночь пахнет мёдом.
- Не отказывать просящему, - говорит невозможный таймлорд и обнимает его за плечи.
Джек чувствует, как замирает сердце вместе с дыханием. Это то, что Доктор умеет лучше всего на свете: отбирать и снова дарить влюблённому тонкую нить надежды...